tvzvezda.ru

Россия и Сербия могут по-родственному обижаться друг на друга

Ряд последних заявлений президента Вучича многим в России не понравился. С другой стороны, он справедливо признал, что Сербия не всегда должна поддерживать Россию. И он во многом прав — тем более, что сейчас сербы сталкиваются с огромным давлением Запада.

Однако и у России должно быть право порой критиковать Сербию. И всё это никак не мешает тому, что отношения двух стран должны оставаться родственными. Родственники тоже порой ругаются, но всё равно — поддерживают друг друга.

Открыв свой телефон и соцсети в светлый праздник Крещения Господня, отмечаемый в России и Сербии в один день, я был неприятно удивлён. Значительная часть моих друзей и читателей выражала недовольство тем, что я написал (не на «Балканисте») по поводу последних заявлений президента Александра Вучича в адрес России. Меня обвинили в том, что я слишком резко, недопустимо жёстко высказался по поводу действий сербского руководства, которое в условиях жёсткого западного давления и так делает всё, что может, чтобы не присоединяться к антироссийским санкциям.

Что здесь можно ответить… В личном смысле я в значительной степени «продукт» натовских бомбардировок Югославии 1999 года. 17-летним первокурсником я ходил к посольству США, и кидал в него посторонние предметы. День 17 февраля 2008 года для меня в известном смысле стал точкой «невозврата». Именно тогда я осознал, что хорошие отношения между Россией и Западом невозможны ещё очень долго. Сербскую беду я воспринимал как беду с собственной страной.

То, что Россия и Сербия должны всегда быть на стороне друг друга, стало для меня аксиомой. Опустив эмоции, с более-менее холодной головой политолога, я могу сказать, что связи между Россией и Сербией, русскими и сербами, действительно уникальны. Нет ни одного народа на земле, который бы относился к России и русским лучше, чем сербы.

В свою очередь, нет ни одной другой страны на земле, кроме России, которая бы так сильно переживала по поводу судьбы Косово, Республики Сербской, Черногории и других земель, веками населённых братским сербским народом. Наша дружба прошла множество испытаний самыми разными событиями. Но эти особые отношения имеют обратную сторону.

Со стороны братского государства, его руководителей, меньше всего ожидаешь какой-либо жёсткой критики или даже просто неприятных заявлений. Потому, когда президент Вучич сказал, что Крым и Донбасс остаются для Сербии частью Украины, многие в России это не оценили. Если бы это произнёс президент любой другой страны, даже относительно дружественной (например, Китая или Бразилии), таких эмоций это бы не вызвало.

Только от двух человек в России такое не готовы услышать — от двух Александров. Естественно, Вучича и Лукашенко. Здесь следует иметь в виду, что немалую часть сторонников особых отношений к Сербии составляют люди, вовлечённые в российскую спецоперацию на Украине. Это солдаты и офицеры, сидящие сейчас в окопах. Это и волонтёры. Это и футбольные фанаты, имеющие самые дружеские отношения со своими сербскими побратимами.

Все они видели, как по центру Белграда проходила огромная, 50-тысячная демонстрация в поддержку России. И когда она слышат от Вучича или главы МИД Ивицы Дачича столь неприятные слова, их переполняют эмоции. Да и многим менее вовлечённым в спецоперацию слышать такое не очень приятно. Тем не менее, в России прекрасно понимают, почему Сербия не может признать Крым и, тем более, Донбасс, частью нашей страны. И в этой части никаких вопросов к Вучичу, или Дачичу, быть не может.

И здесь особенно ценят, что Вучич, несмотря на жесточайшее западное давление, отказывается присоединиться к санкциям. Но из России всё смотрится так, что неприсоединение Сербии к санкциям — дело само собой разумеющееся. И когда из Белграда лишний раз напоминают, что им очень тяжело не присоединяться к санкциям, в России это порой воспринимается так: «Скоро у нас не останется сил, и мы санкции введём». Здесь хочется оттолкнуться от слова самого Вучича.

«Мы с самого начала заявили, что у нас нет возможности поддержать действия России на Украине. У нас традиционно добрые отношения, но это не значит, что мы поддерживаем каждое решение Кремля», — заявил сербский лидер в приснопамятном интервью агентству Bloomberg. И он совершенно прав. Но справедливо и обратное утверждение: «У нас традиционно добрые отношения. Но это не значит, что мы поддерживаем каждое заявление и решение руководства Сербии».

Лично мне особенно неприятны голосования Сербии в ООН. Мне из Москвы кажется, что Сербия могла бы воздержаться или не голосовать за резолюцию об исключении России из Совета по правам человека. В общем, и в вопросе голосования по осуждению специальной военной операции Сербия, имея в виду наши особые отношения, тоже могла бы воздержаться. Возможно, коллективный Запад в тот момент слишком давил на Сербию, угрожал ей чем-то. Но мне это неизвестно. И мне как искреннему стороннику особых отношений между нашими странами и народами исключительно обидно. И не только мне.

Русские блоги и соцсети в тот момент были полны возмущения. Мне было очень неприятно, хотя природу этого голосования я прекрасно понимаю. И президент Вучич совершенно прав, говоря о том, что Сербия слишком экономически зависит от стран Евросоюза и что они в этом плане куда важнее, чем Россия, ведь не она, а Германия является главным инвестором в сербскую экономику. Само собой разумеется, что многие сербские семьи живут на средства, которые гастарбайтеры переводят из Германии, Австрии, Голландии и Швеции. К сожалению, Россия не может предоставить им такие же возможности. И здесь следует бросить камень в собственный огород, ибо в этом плане мы явно уступаем странам Западной Европы. И потому сербы едут туда. Обращает на себя внимание давление, которое оказывают на Сербию власти именно этих стран. Премьер Голландии Марк Рютте сегодня — самый влиятельный политик Евросоюза.

Швеция — действующая страна-председатель ЕС. Австрия — страна, на европейском уровне отвечающая за Балканы. О Германии тут и говорить нечего… И ради того, чтобы эти страны не дали отмашку албанским головорезам в Косово, руководству Сербии наверняка приходится время от времени делать заявления, неприятные России. Но всё равно кажется, что можно было бы помягче, учитывая наши особые отношения. Отдельный разговор — уровень влияния России в Сербии, наличие или отсутствие в Сербии пророссийских политиков. Это вопрос к собственной стране. Не Вучич и даже не прозападные Борис Тадич и Вук Еремич виноваты в том, что дела с «мягкой силой» у России обстоят неважно. Однако отсюда прекрасно видно, как работают по этой части вышеозначенные четыре страны, да и Евросоюз в целом. Потому для того, чтобы противодействовать влиянию с Запада, Россия нуждается в куда более значительной опоре среди сербского политического класса, нежели это есть сегодня.

То, что Вучич и Дачич остаются наиболее популярными и влиятельными политиками Сербии, не вызывает сомнений. Нам бы в России хотелось, чтобы они чаще говорили приятные нам вещи. Да они и сами наверняка были бы рады. Но сербы выбирают их именно такими. И понятно, почему выбирают. С одной стороны, они любят Россию, и все опросы это подтверждают. Но кормятся они за счёт стран Евросоюза. Поэтому, как бы нам это здесь ни не нравилось, сербы голосуют именно за проводящих многовекторную политику Вучича и Дачича. Нам в душе хотелось бы другого, но мы всё здесь понимаем. К огромному сожалению, заметно то, что российское влияние в Сербии ослабевает — в силу понятных, и в значительной степени даже объективных причин.

Коллективный Запад активно создаёт лояльные себе силы в той же Скупщине. Но хочется надеяться, что этого, несмотря ни на что, не произойдёт. Не должно произойти, потому что наши отношения — особые, и останутся особыми и завтра, и через год, и через многие десятилетия. Однако эти особые отношения совершенно не исключают того, что время от времени мы можем друг с другом не соглашаться. И даже местами обижаться друг на друга, и ругать заявления и действия, которые позволяет себе другая сторона. Всё как в отношениях между близкими родственниками, коими мы остаёмся. И останемся впредь.

Вадим Трухачёв, политолог, доцент РГГУ, постоянный автор и эксперт «Балканиста»